мне нравится думать, что мир в своей основе – справедливое место, – помолчав, говорит он. – Конечно, это звучит наивно, особенно для тебя, и за годы работы я видел множество страшных исключений из этого правила, однако мне лучше спится, если я убеждаю себя, что люди в своей массе получают то, чего заслуживают
Все нормально, – успокаиваю его я. – Это последняя история о нем и, по-моему, довольно показательная.
Точнее, предпоследняя. Но я пока не решила, рассказывать ли другую.
– Уверена, что хочешь говорить об этом? Как обычно, мы в любой момент можем остановиться, – напоминает психиатр.
– Не уверена. Но попробую.
Кое-что из этого надето на мне сейчас.
– Нейта Чилдресса, – говорит он. – Он погиб. Мне очень жаль, Мунбим.
– Получается, я его и не знала? Настоящего Нейта? Человек, которого я считала своим другом, оказался фальшивкой.
– Не уходи.
Нейт еще крепче сжимает меня в объятьях и легко касается губами моего лба.
Мунбим, ты особенная девушка – сильная, умная, храбрая, и я горжусь, что был тебе другом. Но я больше не смогу тебя защищать,
Перед моим мысленным взором мелькают образы: мама в гостиной Большого дома с лицом, разбитым в кровь… Хани в тени за сараями – ее глаза расширены от ужаса… Нейт под покровом темноты в моей спальне, в руках у него – запрещенные предметы…
– Вот и умница. И – нет, я не хотела сюда переезжать, если честно.
Нейт еще крепче сжимает меня в объятьях и легко касается губами моего лба.