бы ни были хороши слуги, ни в каком случае нельзя допускать их до фамильярности с собою - это их испортит. Равным образом те, которые имеют привычку грубо обращаться с людьми своими, могут только вооружить их против себя. Ничто столько не уменьшает в людях доверия, преданности и верности, как обращение постоянно грубое, дерзкое, насмешливое: надобно помнить, что у каждого есть свое самолюбие.
Видите ли: для оценки достоинства или добродетельного поступка автор не находит достаточным суда окружающих, всех, целого общества: чуть кто сделал добродетельный поступок, сейчас нужно посылать за какими-то благомыслящими людьми
Лучше не делать добра, чем, сделав его, попрекать или хвастаться им... (кто не знает этого?)
Напрасно он, желая научить нас приличиям, и упоминал о благомыслящем человеке: во-первых, благомыслящий человек теперь анахронизм, - место его заступило общее мнение, общее одобрение или общее порицание, а во-вторых, покойник был - mauvaise genre.
А свет только и требует, чтоб человек был сам свой, чтоб он походил на себя и был прост и верен своей натуре, - требует, чтоб он понимал и уважал чужое и свое личное достоинство, чтобы имел свою физиономию, свой взгляд и образ мыслей, не обнаруживая, что он хуже, глупее или умнее, даровитее, чиновнее того или другого. Вот в чем задача.
Ничто столько не уменьшает в людях доверия, преданности и верности, как обращение постоянно грубое, дерзкое, насмешливое: надобно помнить, что у каждого есть свое самолюбие.
Лучше не делать добра, чем, сделав его, попрекать или хвастаться
Не начинайте разговора о предмете специальном или мало знакомом слушающим вас. А и того более не должно вставлять в речь свою терминов и слов, понятных только немногим. Хорошо правило (стр. 42): не рассказывать о своей болезни и т. п.
про косого или хромого, когда тут есть косой или хромой, или при рогоносце заговорит о неверности жен.
Для неловкого, как на смех, и обстоятельства расположатся так, что он расскажет вдруг анекдот
