Петер Надаш (р. 1942) — один из ключевых авторов современной венгерской и европейской литературы, регулярно выступает в жанре эссе. В книге собраны лучшие образцы его интеллектуальной прозы, отражающие широчайший спектр явлений культуры от философии и антропологии до театра и фотоискусства. В отдельный раздел включены эссе о литературе и литераторах, а в заключительной части представлены тексты и интервью о собственном творчестве Надаша, проливающие свет на генезис и устройство его романов «Книга воспоминаний» (1986) и «Параллельные истории» (2005), признанных выдающимися свершениями неомодернистской прозы.
Тексты, представленные в книге, публикуются на русском языке впервые.
Наверно, лучший комментарий к книге слова самого Надаша. Он пишет о чтении в детстве: «Читал я взахлеб, не успевал дочитать одну книгу, как подыскивал следующую. Причем было неважно, понятно ли мне прочитанное, и я не припомню книги, которую пришлось отложить лишь по той причине, что она недоступна моему пониманию. Когда ты чего-то не понимаешь, то главным твоим впечатлением как раз и становится непонимание, и впечатление это может доставить такое же наслаждение, как понимание». Я пришел к «Золотой Адели», завороженно зачитавшись «Книгой воспоминаний». Собственно в третьей части сборника - комментарии и мысли автора об этом (и не только романе). Потом решил прочитать и остальное. Очень сложный текст, особенно в первой части. Хоть иногда и очень мудро и интересно. Но я еще раз убедился, что сборники эссе - это не мое. Подходить к ним с точки зрения чтения отдельных эссе - понятная стратегия. Но читать всю книгу довольно скучно и бессмысленно. Тем не менее Надаш остается для меня большим личным открытием этого года. И я благодарен за возможность еще раз прикоснуться к его интеллектуальному творчеству.
Кроме письма и чтения, у личности нет способа дать о себе весть другим. Хотя даже с помощью письма не получится явить миру из всей полноты личности что-то большее, чем ловкий набросок. О телесном же тепле человек узнает скорее через прикосновение. Если же, напротив, людям не удается хотя бы в виде наброс-ка послать друг другу весть о свое телесном тепле, тогда бытие их останется слепым и глухим, нечувствительным к социальным прикосновениям, нечувствительным к телесным прикосновениям, и в таком случае в качестве отдельных персон они погружаются обратно в неупорядоченную первоматерию, и хаос поглощает их.
Еще не начав писать, человек должен знать: нет, он не достигнет конца своих размышлений, потому что этот конец недостижим, но ужасаться этому не стоит.