👍Worth reading
💀Spooky
🚀Unputdownable
«Люди стали ресурсом. С самого рождения каждый миг их жизни был разворован соцсетями, мессенджерами, стримами, подкастами, ТВ и рекламой, генсеками на кабриолетах, психологами в Youku, играми в планшетах, арках, vr-очках с эффектом полного погружения. Ни у кого не осталось времени хотя бы на то, чтобы услышать самого себя»
Середина XXI века. «Это какой-то другой 2049», сказал бы Марти Макфлай, прижимая к модной клетчатой рубашке бесполезный в ебенях скейт. «Ниче не меняется, йопт», меланхолично заметил бы мой маргинальный родственник, сосредоточенно разводящий водой с лимонной кислотой флакончик Фармасепта, сидя на перевернутом пластиковом ящике в своей закопченной кухне, проверяя статус посылки с Алиэкспресса и вполголоса ругая понаехавших и чумазых, пока загружается WoT. Кое-что о будущем знает не только мой многоюродный брат Боб из депрессивного района и создатели сериала «Black Mirror». Пока мы бессильно иронизировали над пропагандой поправок и в ужасе опускали руки во время бессимптомных задержаний и обвинений без состава преступления, Вера Богданова уже написала обо всем. Подробно, буднично, страшно и необратимо.
Роман «Павел Чжан и прочие речные твари» обнулил мой книжный год и стал самым ярким, я бы сказала, слепящим, впечатлением уползающей зимы. Это книга, к которой я буду возвращаться снова и снова — там есть, во что всматриваться, каким бы страшным ни был ответ этой бездны. Потому что песня о том, как становится драконом убивший дракона, еще не скоро стихнет.
Итак, середина XXI века. Китай приобнял бывшего старшего брата и, слегка придушив в объятиях, принял в семью азиатских государств. Россия вползла во взаимовыгодное партнерство, китайский стал вторым государственным, юани — первой и единственной валютой, vr-очки заменили смартфоны, а грязь, настоящая и метафизическая, дороги и дураки — штош. Это все мое, родное. Вечные ценности. И вечные страхи вроде всеобщей чипизации — вполне, кстати, реальной и уже наступающей на пятки. Осталось чуть-чуть доработать софт. Крупнейшая корпорация уже трудится. Читатель как раз познакомится с парочкой ее винтиков и прочим к ним причастным.
Границы личного размываются все сильнее. Мы и сейчас знаем, как выглядят коты и дети людей, которых мы никогда не встречали и, вероятно, не встретим в офлайне. И многим из нас все реже хочется выходить в реальность, где коты не так пушисты, а дети не так забавны. Интернет-зависимость не такое уж фантастическое допущение — покрутите головой в вагоне метро или в парке. Вокруг нас все больше людей в вечной согбенно-вопросительной позе «Что там нового в ленте».
Границы государственного расширяются и тоже как бы растворяются. Старший брат никогда особо не прятался, а теперь будет не просто наблюдать, но и менять нужные настройки дистанционно. Сколько бы мы ни голосовали против поправок или за право быть правыми в собственных убеждениях.
Границы внутри границ все те же — плавающие. Ретравматизация страшного опыта главного героя приводит к предсказуемому превращению жертвы Чудовища в такую же Тварь, возможно, еще более опасную. При этом обратная сторона Твари — менеджер-достигатор, живущий ради карьерных SMART-целей. Истовая религиозность его подруги жизни плавно идет от вечного «Спаси и сохрани» к универсальному «Прости меня, Господи». Прожектерство же всякого негосударственного частного толка смывается в парашу. Мамке своей помечтай, как бы говорят нам Старший брат и его младшие товарищи.
Герой длинного завораживающего заголовка Павел Чжан — чужак в чужой стране на родине матери, презренный лаовай на родине отца, принц-полукровка, русско-китайский мальчик с таким страшным прошлым, что я немного повыла от ужаса в подушку на главах, в которых он вспоминает детство. Вера пишет не просто о насилии. Это не #metoo, с которым рутинно знакомы многие из нас, а торговля детьми в сиротских домах, педофилия на максималках — что не плод бурного воображения автора, а реальность — страшная, стыдная, заминаемая, размытая в сми. Та, что вытаскивают неохотно, потому что волны бурные и зловонные, толку пшик, отмываться долго. В комментах оставлю ссылку на пост девушки из волонтерского проекта «Сдай педофила». Бесконечно играть в жмурки невозможно.
Коллега и мимолетный друг Игорь — еще один сломанный цветок. Умница и в перспективе, конечно, алкаш (Он русский — это многое объясняет (с)). Хотел построить пузырь в пузыре — территорию тишины, кофейню-читальню, где нет вай-фая и есть только люди и книги. Действительно хороший парень, которому, как и многим из нас, просто не повезло оказаться в определенное время в определенном месте и устроить интеллигентский уголок в особняке, который заменят монстром из хрома и стекла. Немного 1990-х в перерывах между сеансами виртуальной связи. Впрочем, 2000-х, а то и 2020-х — вечные же, говорю, ценности.
Подруга Соня — православная дева, чем-то напоминающая оптом всех героинь Анны Меликян, но больше всех — Фею, немного блаженная, но славная и несчастная. Еще один лучик, пытающийся осветить выгребную яму. До боли наивная, до идиотизма принципиальная.
Здесь, вроде бы, вообще нет счастливых людей. Зато есть все, чего мы боимся, может быть даже напрасно. И что уже наступило, а нам все кажется: закрой лицо ладошками и вот ты уже спрятался. Вера Богданова отняла ладошки читателей от их заплаканных детских лиц. И не надо бояться.
«Павел Чжан и прочие речные твари» — дистопия, которая, если вынести за скобки немного допущений, читается как беллетризованная сводка новостей за неделю. Такая «Дежурная часть», только не показанная, а написанная выпуклым и живым языком, таким страшно и завораживающе пульсирующим, как незакрывшийся родничок на макушке младенца. Но если телек запугивает, Вера жестко и беспристрастно перечисляет все то, что на что мы вольно или невольно закрываем глаза, промахивая криминальные сводки в ленте, перебегая от остановки общественного транспорта к жилому комплексу, избегая обсуждать и обдумывать.
Это очень крутая, по-хорошему масштабная, но при этом концентрированная, сжатая как натренированный кулак, вещь, созданная автором опытным и уверенным. И я рада, что она вышла. И очень желаю ей всяческого признания. От любительского до профессионального.
👍Worth reading
🚀Unputdownable
ребят, это лучшая российская художка из всего, что я читала за последние полтора-два года. настолько же впечатлившие за это время были «лисьи броды» и «пищеблок» (но это не значит, что они похожи, вообще нет!)
главная тема: насилие. физическое, психологическое. насилие над беззащитными. насилие умышленное. насилие бесконечное, как многоголовая гидра.
другие темы, затронутые в романе: программирование, сетевая зависимость, тотальный контроль государства над обществом, чипирование, оппозиция, разбитые мечты, сломанные судьбы, нежеланные дети, классическая школьная тема «лишнего человека».
герои живые. мотивация понятная. реальность круто прописана. точные детали рисуют отчетливую картинку фантастического мира.
метафор ни много, ни мало, а в самый раз, они не избыточны и каждая точно на своём месте.
роман очень цельный. развязка — очень логичная, понятная и завораживающе жуткая.
названия глав, да и другой нейминг — говорящие, стоят своего гуглежа. один Диюй чего стоит.
мастерство писателя на высоте. здесь всё хорошо: композиция, метафоры, герои, названия, сюжет.
лейтмотивом проходит сквозная линия с какой-то речной хтонью, навевающая пугающее, холодное, жуткое чувство. а в тексте полно параллелей и метафор именно с водной стихией, речной живностью и нечистью, все эти пузыри, капли, хлюпанье, холод...
и больше всего мне нравится, когда автор не грузит читателя своими субъективными оценками: этот хороший, этот плохой, этот красивый, этот глупый. а перечисляет события и объективные какие-то вещи: медовая кожа, янтарные глаза; заботится о бабке; бросил товарища. и читатель сам сделает выводы о героях и событиях. а своё влияние писатель исполняет более тонкими методами.
вещь 👏 буду перечитывать. и точно буду читать у Богдановой «Сезон отравленных плодов». пишут, тоже долгий отходняк у многих
