Кроме того, Горбачев и Лигачев пришли к власти не просто как провинциалы, а как ненавистники центральной бюрократии, которую им приходилось убеждать поддержать их инициативы и требования в бытность первыми секретарями региональных комитетов партии. Там у себя они были «первыми лицами», полновластными командирами, а в Москве на них скептически посматривали даже чиновники невысоких рангов, особенно когда они уверенно «вносили предложения», казавшиеся сотрудникам общесоюзных министерств и ведомств примитивным и грубым лоббизмом. Энергия разрушения центральных институтов управления СССР у Горбачева явно превышала банальные цели передачи максимума полномочий региональным управленческим структурам.
Некоторые из них получили особо льготные условия, и ими занимались высокопоставленные московские аппаратчики. Например, особую известность получили три предприятия, которым в 1985 году открылись дополнительные возможности. Это были АвтоВАЗ, Белорусская железная дорога МПС и Сумское машиностроительное производственное объединение Минхиммаша. Они перешли на полное самофинансирование всех своих производственных и конструкторских новаций927.
Олега Юня (ссылающегося на сборник «Народное хозяйство СССР в 1987 году»), эксперимент был успешный и в целом советская экономика в 1983–1985 годах росла на 4,1% в год924.