Право, такое затруднение – выбор! Если бы еще один, два человека, а то четыре. Как хочешь, так и выбирай. Никанор Иванович недурен, хотя, конечно, худощав; Иван Кузьмич тоже недурен. Да если сказать правду, Иван Павлович тоже хоть и толст, а ведь очень видный мужчина. Прошу покорно, как тут быть? Балтазар Балтазарович опять мужчина с достоинствами. Уж как трудно решиться, так просто рассказать нельзя, как трудно! Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича, да взять сколько-нибудь развязности, какая у Балтазара Балтазарыча, да, пожалуй, прибавить к этому еще дородности Ивана Павловича – я бы тогда тотчас же решилась. А теперь поди подумай!
Как же не странно: все был неженатый, а теперь вдруг – женатый.
Вот жила, жила – а теперь приходится выходить замуж!
А человек еще молодой: лет пятьдесят, да и пятидесяти еще нет.
Если не хочешь для себя, так для меня, по крайней мере.
я тебя женю так, что и не услышишь.
Подколесин. Да мне самому сначала она было приглянулась, да после, как начали говорить: длинный нос, длинный нос, – ну, я рассмотрел, и вижу сам, что длинный нос
Подколесин. Как же не странно: все был неженатый, а теперь вдруг – женатый.
Уж тут нечего толковать про русскую речь! речь звестно какая: все святые говорили по-русски.
А вот окно открыто; что, если бы в окно? Нет, нельзя; как же, и неприлично, да и высоко
