– Я должен идти в Ботанический сад.
– Зачем?
– Посмотреть плющ.
Дело показалось мне достаточно важным, и я пошел вместе с ним.
По-вашему, обязательно нам каждый вечер напиваться? – спросил меня как-то утром Себастьян.
– По-моему, обязательно.
– И по-моему, тоже.
Возраст Рекса давал ему большие преимущества, ибо среди подруг Джулии процветал своего рода геронтофильский снобизм
– Вы полюбите, – сказал я.
– Упаси меня Бог. Как вы думаете, можно мне съесть еще одну такую чудную меренгу?
– У него великая воля к жизни, правда?
– Вы это так определяете? Я бы сказал – великий страх смерти.
– А разве есть разница?
– О да, конечно. Ведь страх не придает ему сил. Он его истощает.
Остерегайся англо-католиков, они все содомиты и говорят с неприятным акцентом.
едва я переступил порог, до меня донесся единственный в своем роде голос – эхо прошлого, которое казалось мне уже таким далеким.
— Папа, ты ведь не хочешь, чтобы я прожил у тебя все каникулы?
— А? Что?
— Разве тебе не осточертеет за столько времени мое общество?
— Надеюсь, я никогда не обнаружил бы подобных чувств, даже если бы их испытывал, — кротко ответил отец и вновь погрузился в чтение.
Вечер прошел. Из всех угл
нельзя же верить во что-то просто потому, что это красиво.
— Но я именно так и верю.
Я был студентом уже третий семестр, но свою жизнь в Оксфорде я датирую со времени моего знакомства с Себастьяном, происшедшего случайно в середине предыдущего семестра. Мы числились в разных колледжа
