Я целых два дня мучила эту книгу, чтобы не получить подробного описания постельной сцены?
С таким восхищением она должна говорить о себе.
Этому меня научила мама. Она всегда говорила, что люди чувствуют и видят твою любовь к себе, даже если ты не говоришь об этом вслух. Ты всегда транслируешь это невербально, такое не скрыть. И если ты сам относишься к себе плохо, то окружающие позволяют себе то же самое по отношению к тебе.
– Хочешь сказать, что, когда во время семейного ужина мне позвонили и заиграло: «Киски, я люблю мокрые киски», это было не тупо? Я весь вечер пыталась объяснить родителям, что не лесбиянка, пока они без остановки повторяли, что примут меня такой, какая я есть, и просили открыться.
– Я смотрю с сестрой диснеевские мультики, иногда слушаю пересказ прочитанных ею фанфиков и не выхожу из дома, не поцеловав перед этим маму в щеку. Я – полная противоположность плохого парня
– И когда я говорю, что ты уникальна, я действительно имею в виду множество мелочей. То, как ты с самого детства называешь «Милки Вэй» – «Малки Вэй» и ненавидишь, когда тебя поправляют. Как до тошноты долго можешь проторчать у книжного стеллажа, расставляя книги по цветам. Как зачем-то, перед тем как начать читать новую книгу, перебираешь весь интернет в поисках актера, чтобы было кого представлять на месте главного героя. Ты плаксивая, капризная, моментами крикливая и слишком эмоциональная. У тебя до невозможности заразительный смех. И ты красивая, такая чертовски красивая, что меня с ума сводит вопрос, почему я ждал так долго, чтобы признаться тебе в своих чувствах. Все эти мелочи делают тебя тобой. Ты останешься собой с любым цветом волос, даже с лаймовым, в любой одежде, с толстыми или худыми боками. Я не знаю никого похожего на тебя. Ты – это ты, Райли. И я люблю именно тебя, а не ту картинку, которую ты транслируешь обществу.
Не знаешь, почему все девчонки на сегодняшней вечеринке решили, что я гей?
Я распахиваю глаза.
– Что?
– Что? – отстранившись, переспрашивает он с наигранным удивлением
думаешь, если бы наша история была книгой, как бы она называлась?
– В поиске холодных членов и запаха турбулентности.
– Ты ужасен в названии вымышленных книг!
– Ладно, а как бы ты назвала ее?
– Думаю, нам идеально подойдет: «В Ноттингеме звезды падают в грязь»
Одежда и косметика играют второстепенную роль, самое главное то, как ты подаешь себя в обществе.
Тяжело сглотнув, я киваю. Он медленно входит в меня, и, несмотря на то, что я абсолютно точно готова, все равно чувствую легкий дискомфорт, потому что у меня уже очень давно не было секса.
– О нет, – бормочу я.
Сойер замирает.
– Я сделал больно?
– Он совсем не холодный.
– Да и ты далеко не Либретта.
Я официально прошу вернуть прилагательное «красивый» к членам.
