Так, туалет превратился из «интимного пространства» в «интимное просранство», все сказки начинались не словами «давным-давно», а «говным-говно», ну а верхом всего был знаменитый ленинградский поребрик, который благодаря косноязычию Зины к безграничной радости дедушки превратился в поеблик.
Как часто в эйфории, упиваясь минутой славы, мы забываем тех, кто незримо был с нами на пути к успеху. И только когда они уходят из жизни, мы осознаем глубину и невосполнимость потери и, глядя в прошлое, жалеем о несказанных словах благодарности, о том, что поскупились когда-то на взгляд или прикосновение, которые могли бы сделать бесконечно счастливыми тех, кто просто и беззаветно любил нас. Воспоминания об этих людях, сначала четкие, как лица на фотографиях, со временем желтеют и теряют свою яркость, становятся тусклыми и расплывчатыми и окончательно тают, чтобы вдруг однажды во сне проявиться ясно и отчетливо, как будто мы расстались только вчера.