В 1929 году отменилась персональная выставка художника в Русском музее, свои картины Павел Николаевич в шутку тогда прозвал «ссыльнокаторжными».
Этой женщине суждено будет стать женой, помощницей, другом, советчиком, близким человеком для Павла Николаевича Филонова. Ему было тридцать восемь, ей — пятьдесят девять. Они встретились будучи взрослыми людьми. И вот, что интересно: подглядываешь тихонько одним глазом в их переписку и читаешь, читаешь, читаешь… Затягивает, теряется счет времени.
Но она же прислуга“. Что тут с братом сделалось… Он вскочил, глаза горят… „Не хочу, — говорит, — я в вашей буржуазной свадьбе участвовать“… Вышел из-за стола, отвернулся и сел в угол, к своему мольберту. Ни слёзы мои, ни извинения не помогли, так и не сел за стол. Он тогда на меня всерьёз обиделся, долго разговаривать не желал…» — Е. Н. Глебова в беседе с писателем Зверевым Юрием Степановичем.
Какой Вы большой! Это Вы написали «Пир королей»?
— Вам понравилось?
— Картина производит сильное впечатление, но понять ее я все же не могу.
— Пойдемте, посмотрим вместе «Пир королей», и я расскажу, как я писал ее.
Он стал рассказывать, говорил хорошо, душевно, просто. И его темные, непонятные картины стали яснее. Показалось, что иначе писать и нельзя…» — О. К. Матюшина, художник.
На длинной сутулящейся фигуре крепко сидела круглая, лобастая, коротко остриженная голова с такими умными, проницательными, даже всепроникающими глазами, что сомнений не было — талант сочетался с недюжинным умом. И подкреплялся характером упорным и устремленным, чуждым компромиссам и колебаниям. И еще в Филонове чувствовалась доброта — сквозь суровость…» — В. К. Кетлинская, писатель.
Да… каждая моя картина — кладбище, где погребено много картин!» — Павел Николаевич Филонов.
Не зря ведь и картины свои называл он «сделанными», они буквально «вылепленные интеллектом», потоком сознания.
Да, это было необычное искусство. Яркое, сочное, нестандартное. Неклассическое. Не все смогли принять его, возможно, поэтому в 1910 году Павел Николаевич по собственному желанию уходит из Академии, в которую изначально так стремился; уходит с мыслью писать то, что считает нужным.
Всем цветам я предпочитаю одуванчик. Мне кажется, лучше его ничего быть не может. Часами смотрю на одуванчик и не могу налюбоваться… Но это такой цветок… Трудно передать его сущность!
Официальные власти посчитали искусство Филонова непонятным, чуждым по духу для советского человека. В 1929 году отменилась персональная выставка художника в Русском музее
