«Лучше быть хорошим человеком, “ругающимся матом”, чем тихой, воспитанной тварью».
Сталин. О Раневской он однажды высказался так: «Вот у нас актер, товарищ Михаил Жаров. Он хороший артист, там усики ему приклеят, там бороду нацепят, но в любой роли все равно видно, что это — Михаил Жаров. А товарищ Раневская никогда и усы не клеит, но во всех случаях она — разная».
«Как много любви, а в аптеку сходить некому».
Сама она говорила так: «Как бы разъяснить… Мата я не стесняюсь, свободно им пользуясь при всех. В лексиконе моем любимое слово — “жопа”. А не “отлично”».
На вопрос, как дела, она запросто могла ответить так: «Вы знаете, милочка, что такое говно? Так оно по сравнению с моей жизнью повидло».
Она так много курила, что, когда известный художник-карикатурист Иосиф Игин пришел к ней, чтобы нарисовать ее, она так и у него и получилась — в клубах дыма на темном фоне. Врачи удивлялись, как с этим справляются ее легкие:
— Чем же вы дышите?
— Пушкиным, — отвечала она.
Когда однажды Фаина Георгиевна поменяла реплики своей героини, режиссер воскликнул:
– Что вы делаете! Вы топчете весь мой замысел!
– То-то у меня такое чувство, будто я в говно вляпалась! – не осталась в долгу Раневская.
Однако в Театре имени Моссовета она играла до конца своих дней.
«Вот было мне девятнадцать лет, поступила я в провинциальную труппу – сразу же и влюбилась. В первого героя-любовника! Уж такой красавец был! А я-то, правду сказать, страшна была, как смертный грех… Но очень любила ходить вокруг, глаза на него таращила, он, конечно, ноль внимания… А однажды вдруг подходит и говорит шикарным своим баритоном: “Деточка, вы ведь возле театра комнату снимаете? Так ждите сегодня вечером: буду к вам в семь часов”.
Я побежала к антрепренеру, денег в счет жалованья взяла, вина накупила, еды всякой, оделась, накрасилась – жду сижу. В семь нету, в восемь нету, в девятом часу приходит… Пьяный и с бабой! “Деточка, – говорит, – погуляйте где-нибудь пару часиков, дорогая моя!”
С тех пор не то что влюбляться – смотреть на них не могу: гады и мерзавцы!»
Ее спросили, что такое она ищет, и получили в ответ – похоронные принадлежности. Все подключились к поискам, не совсем, правда, понимая, что же следует искать. Наконец она радостно вскричала: «Есть! Вот они!» – и продемонстрировала коробку с государственными наградами
что делать с деньгами, ума не приложу. Ненавижу их, хотя точно знаю: страшны не деньги, а безденежье»
