Черная зверюга крутилась рядом, но близко не подходила. Кажется, Тайруг испытывал неприязнь к дуэргару.
«Человеческие чувства — это только слова, — сказал эриллиум. — Жизнь человека словно яркая вспышка молнии — не успел родиться, как его уже нет. И за этот краткий миг люди хотят прожить тысячу жизней».
Представила, как было бы хорошо пнуть его сейчас под колено, а потом с размаху залепить увесистый подзатыльник.
— Так объясните! Вы же сами поцеловали меня!
— Поцеловал… — он издал горький смешок. — Я же не железный. Меня тянет к тебе. Но поверь, ничего хорошего из этого не выйдет. Я не имею права привязывать тебя к себе.
— Почему?
— Я дуэргар, ты забыла? Что ты знаешь о нас, кроме сказок о нашей жестокости и коварстве?
Я задумалась, глядя, как он нервно потирает подбородок. Райзен нервничал? Я не могла в это поверить.
— Ничего…
Он вздохнул и заговорил глухим, безжизненным голосом, от которого у меня по телу поползли мурашки:
— У нас нет и никогда не было своих женщин. Мы ищем суженых среди других магических рас. Иногда на пике страсти соединяются не только тела, но и переплетаются ауры, тогда магические потоки формируют невидимый кокон, в котором зарождается новая жизнь.
— И что?! — я нахмурилась, не понимая, куда он клонит.
— Ты не та женщина, которая сможет подарить мне детей, — произнес с таким убийственным спокойствием, что я не нашлась что ответить. — Я не смогу остаться с тобой, понимаешь? У каждого дуэргара есть только один шанс зачать потомство и только одна женщина, способная его выносить. И каждый из нас ищет ее — иногда всю свою жизнь.
Он замолчал, и несколько секунд я чувствовала на себе его изучающий взгляд, а потом он добавил:
— Я не хочу, чтобы ты пострадала из-за несбыточных надежд. Не хочу, чтобы тебе было больно.
Кажется, я начала понимать.
— Вы боитесь, что я влюблюсь в вас?
— Можешь назвать это и так.
— Что ж, достаточно благородно с вашей стороны сказать мне об этом, — я постаралась, чтобы голос мой звучал сухо и деловито. Поднялась, отряхнула юбку и поправила ожерелье. — Не переживайте, влюбляться я ни в кого не собираюсь, в вас тем более. Страдать от неразделенной любви тоже. Поверьте, у меня совсем другие планы.
Глаза в глаза, два дыхания смешались в одно, и легкая дрожь неизвестности пробежала по телу. Я почувствовала, как моя кожа покрывается мурашками, как я тону в омуте антрацитовых глаз, который затягивает меня все глубже и глубже, словно в воронку водоворота. Мысли разбежались, в голове абсолютная пустота, а тело стало таким легким, что мне кажется, будто я вот-вот взлечу…
Точно во сне я подняла руку и осторожно провела по щеке Райзена самыми кончиками пальцев. Его кожа оказалась сухой и теплой. Никакого намека на щетину, абсолютно гладкая, как стекло. Он поймал мою ладонь, поднес к губам и поцеловал, все так же пристально наблюдая за мной. Я вздрогнула, а его губы легко, будто крылья бабочки, проложили дорожку из поцелуев, спускаясь по внутренней стороне моего запястья.
Никто и никогда не целовал меня так, и никогда за всю мою недолгую жизнь я не испытывала таких эмоций. Его губы оказались нежными, но настойчивыми, он не давал мне избежать поцелуев, да я и не думала об этом. Все, чего мне хотелось сейчас, это прижаться к этому мужчине, почувствовать его силу и власть, ощутить себя маленькой и беззащитной, но только именно с ним. В моей голове не было ни единой мысли в этот момент, я не думала о том, что творю, лишь покорно подчинялась ему.
Я даже не заметила, когда и как он расшнуровал корсаж и спустил с плеч рубашку, обнажая мою грудь. Лишь почувствовала страстные, обжигающие прикосновения его губ и языка, от которых мое тело задрожало в сладкой истоме. А потом его ладони властным движением скользнули вверх по моим ногам, поднимая юбку. Где-то на задворках сознания мелькнула смутная тревога, но я откинула ее, как нечто не стоящее внимания.
Волосы Райзена растрепались, и в какой-то момент, на мгновение вынырнув из сладкого забыться, я заметила, что они почему-то опять короткие. Когда он успел их отрезать, а главное — зачем? Наверное, на моем лице отразилось недоумение, потому что Райзен внезапно тряхнул головой, и короткие черные пряди упали на его лицо, скрывая поджившие язвы.
— Не бойся, — шепнул он одними губами, нависая надо мной, — я не причиню тебе зла… — и подался вперед, ломая робкое сопротивление.
Я тихо всхлипнула, то ли от легкой боли, то ли от страха, а в ушах звучал, постепенно нарастая, рокот волн…
Когда я проснулась, был уже вечер. Открыв глаза, я недоуменно уставилась в сереющее небо, видневшееся в просвете между ветвями дуба. В памяти понемногу восстанавливались последние события: утро на чердаке, маги, огонь, попытка использовать эриллиум…
Неожиданное воспоминание заставило меня резко сесть. Горячие руки Райзена, его завораживающий шепот, ласкающие прикосновения, от которых кружится голова и бросает в дрожь, поцелуи, от которых сбивается дыхание, а все тело становится ватным и как будто чужим…
— Что? — так же тихо удивилась я. — Но мы не сделали и десятка шагов!
Сумеречном крае. Все знают, что
Четвертый, эриллиум Рианнон, пробуждает мертвых, а живых погружает в вечный сон.
эриллиум Балора позволяет беспрепятственно пересекать границы между миром людей, Сумеречным краем и Траг-вуд-Долом — страной фэйри.
эриллиум Бадб во время битвы вселяет в сердца воинов отвагу и безумную храбрость, а в сердца врагов — неуверенность и страх
