лучше было не скрывать, что чувствуешь вину, и не копаться, в чем эта вина состоит. Лариса и не копалась – привыкла, что просто виновата, всегда и перед всеми
Ну… Это надо друзей нормальных выбирать.
– Да как их выбирать? – удивился я. – По красоте, что ли, или по тому, что анекдоты прикольно рассказывает? Друг – это ж не самый умный или там самый красивый. Этот тот, за кого ты любому пасть порвешь. И он за тебя. А то, что он мудак и дебил, вопрос второй.
бья осень
1. Экспортный вариант
– Ну где он, а? – сказал Вадик раздраженно и в очередной раз, теперь с совсем угрожающим дребезгом, отодвинул штору, всматриваясь в серое окно.
Пересказы дошли до меня гораздо позже, когда уже мало кого интересовали. Какая разница, сколько задержали, допросили и поставили на учет несовершеннолетних дебилов. Обошлось без смертей, увечий и уголовки – значит, и гово
А возможностей у него было, что у меня веснушек, – так что, наверное, каждый октябренок-пионер «Юного литейщика» ловил себя на том, что в задумчивости надсадно напевает: «И все, что было, – слайды, слайды».
Мало ли, что солнце снаружи. Внутри-то его нет.
Я завелся что-то не по обстановке, но и Серый тоже хорош. Антисоветчину несет какую-то. И ладно бы прикольную, а то ведь как будто кино про фашистов пересказывает. Где в роли фашистов – наши. А наши не могут быть фашистами. Наши не могут кидать гранаты в дом, бомбить города, захватывать чужие острова, ну и вообще – нападать, стрелять в спину, обманывать и предавать. Потому что какие они наши после этого? Они фашисты или там американцы с израильцами – не знаю уж, кто там живет и как правильно называется, но бомбит всех постоянно
я дура, подумала она, сама себя довожу, сама себя вывожу, и веселю тоже сама себя
– Бога нет, – повторил Виталик. – Он был, но его убили на войне. Свои же и убили, как всегда бывает.
