Когда в последующем интервью с «Нью-Йорк таймс» его спросили, что он при этом почувствовал, он ответил, что всю жизнь строил лестницу, мечтая забраться на крышу, а потом оказалось, что с другой стороны дома кто-то построил лифт. Он вложил в изучение языков много сил и в награду получил возможность никогда о них больше не думать.
Уходи, Мэллори, – низко пророкотала Стефания.
Поначалу она обижалась, когда Стефания отказывалась с ней разговаривать, но потом поняла, что прямолинейность гнейсов служит способом сохранения энергии; вибрировать на частоте, доступной другим видам, было так же непросто, как простым людям перекрикиваться во время спортивного матча.
– Мне тоже не нравится такой расклад, но выбора нет, – сказала она. – К мертвым я привыкла, а к маневрированию инопланетных кораблей в открытом космосе – нет.