Когда мы встретились, в 1983 году, Киму было двадцать три, а мне — двадцать два; он уже выбрал свой платонический идеал того, как должен выглядеть (а именно с иголочки одетым путешественником во времени, прибывшим из Эдвардианской эпохи и косплеящим того Кима Ньюмана, какой он есть сегодня), а я только через шесть лет выберу ту модную катастрофу, с которой свяжу жизнь.
Человек по существу своему зверь, — заметил Моро. —
«Различные места, — подумала Дьёдонне, — не могут быть злыми сами по себе. Они становятся тем, что делают из них люди».