Такую, должно быть, испытывает мать, теряющая ребенка. Боль любви, которой не суждено быть. Такая боль, которая говорит: «Это миг. Это не может быть вечностью». Это кончится. Кончится. Кончится. Это кончится. Кончится. Кончится. Что бы ты ни делала. Знай. Тебе не владеть этим. Тебе это – терять. Как в страшном сне, который повторяется каждую ночь и обрывается на одном и том же моменте.
Многие врачи атеисты. Это удобно. Нет соблазна обвинить в своих ошибках кого-то другого.
– Любовь не хочет жертв, Рамзи. Любовь хочет обоюдности.
«Мы» вообще чудесное слово, которое снимет множество вопросов в отношениях. Пока есть «мы», неразрешимых задач не существует.
Иногда забыть что-то – единственный способ не сойти с ума.
Быть зависимой от кого-то или чего-то – страшное дело.
Но часто другим кажется, будто они точно знают, что для других лучше. И они даже бывают правы. Только какой от этого прок?
Есть теория, что пока не усвоишь жизненный урок, он будет повторяться. Я не верю в провидение. Думаю, рука судьбы испытаний людям не подкидывает. Мы это делаем сами.
Целовал знаменитый актер, а как будто бы себя. Целовал писатель, жадно, будто хотел достать из меня глубоко запрятанные истории. Целовал наркодилер, не понимая, что подсел. Целовал заправщик на заправке, а сам думал: «Лучше бы чаевые». Целовал ювелир, такой, какая есть, без огранки. Целовал пьяный незнакомец на улице, пытаясь найти во мне ось Земли. Да кто меня только не целовал.
Не целовал меня Рамзи. Уже второй
ты сам и есть ковчег. Ты один знаешь, сколько «туда» влезает. А если судно начинает тонуть, оно ведь заметно. Видно, сын. Это надо быть дураком, чтобы не замечать, что тонешь. Вот я тебе и говорю, чтобы ты запомнил, что всем помочь не сможешь. И если кто тебя за собой на дно потянет, надо этот балласт скидывать. Без сожаления скидывать