Сейчас оно одобрено не меньше чем для девяти пунктов, и это сделало Хумиру, как говорят газеты, «швейцарским ножом в мире лекарств». И даже это бледнеет в сравнении с нейролептиком арипипразолом (Абилифай), который одобрен для 24 областей применения.
Первым цифровым лекарством, которое получило одобрение FDA (в конце 2017 года) было Abilify MyCite («Верни возможности»), нейролептик с воспринимающим элементом, показывающим, что лекарство принято по расписанию.
Приживление» – одно из первых западных упоминаний того, что сегодня мы называем прививкой. Описание технологии, данное леди Мэри, было точным, за исключением употребления слова «вены»: скорее всего, это говорит об отсутствии у нее медицинских знаний.
«замыкают связь между усилиями, ответственностью и вознаграждением в сфере здоровья».
Одна из них связана с «медикализацией» нашей жизни. Этот несколько неопределенный термин используется для описания тревожной тенденции в нашем обществе, когда явления, с которыми мы раньше легко справлялись сами: выбор образа жизни, безопасные состояния здоровья, причуды характера, – теперь превращаются в медицинские заболевания, поддающиеся лечению.
Классическим примером являются транквилизаторы. Когда в 1950 году был открыт Мепробамат
«*Это означает, что в большом клиническом исследовании у 3 % пациентов, принимавших сахарную таблетку или плацебо, случился сердечный приступ по сравнению с 2 % пациентов, принимавших Липитор».
Немного расшифровав, вы поймете, что на самом деле в рекламе говорится следующее:
Возьмите 200 человек с факторами риска сердечных заболеваний и случайным образом разбейте их на две группы по 100 человек в каждой. Одна группа ежедневно принимает статины, другая – плацебо (таблетку, которая выглядит как лекарство, но таковым не является). Теперь отследите, что произойдет. Через некоторое время – шесть месяцев, несколько лет, зависит от продолжительности исследования – вы подсчитываете, у скольких человек в каждой группе возникли проблемы с сердцем. Вы узнаете, что в группе плацебо было три сердечных приступа. А в группе статинов было только два сердечных приступа. Статин работает! Похоже, что он предотвратил один сердечный приступ.
Это означает, что в большом клиническом исследовании у 3 % пациентов, принимавших сахарную таблетку или плацебо, случился сердечный приступ по сравнению с 2 % пациентов, принимавших Липитор».
Немного расшифровав, вы поймете, что на самом деле в рекламе говорится следующее:
Возьмите 200 человек с факторами риска сердечных заболеваний и случайным образом разбейте их на две группы по 100 человек в каждой. Одна группа ежедневно принимает статины, другая – плацебо (таблетку, которая выглядит как лекарство, но таковым не является). Теперь отследите, что произойдет. Через некоторое время – шесть месяцев, несколько лет, зависит от продолжительности исследования – вы подсчитываете, у скольких человек в каждой группе возникли проблемы с сердцем. Вы узнаете, что в группе плацебо было три сердечных приступа. А в группе статинов было только два сердечных приступа. Статин работает! Похоже, что он предотвратил один сердечный приступ.
«Наркомания – это не болезнь, это решение, как решение выйти на дорогу перед движущимся автомобилем. Вы бы назвали это не болезнью, а ошибкой в суждениях».
В то время единственными доступными ответами были механические: множество насосов, шаров, пластиковых шин и металлических имплантатов, которые вводились хирургическим путем, затем накачивались, складывались или защелкивались для создания искусственной эрекции. Исследователи прилагали все усилия, чтобы найти решения, удобные для всех участников процесса. В большинстве случаев они терпели неудачу.
