Я любил тебя, но не мог сказать тебе об этом. Ты так жестока с теми, кто тебя любит, Скарлетт. Ты используешь любовь как хлыст, которым вечно угрожаешь тому, кто тебя любит.
Смерть, налоги и роды всегда приходят не вовремя
я не из тех, кому хватает терпения собирать осколки и склеивать их, убеждая себя, что починенная вещь смотрится как новенькая. Что разбито, то разбито… и мне больше по душе вспоминать, какой эта вещь была в лучшие времена, чем склеивать ее и до конца своих дней любоваться на швы и трещины.
Если девица не может удержать кавалера, значит, она заслуживает того, чтобы его потерять.
Несмотря на все эти ямочки на розовых щеках и очаровательные улыбки, она вела себя как мужчина. Говорила отрывисто и убедительно, решения принимала на лету, без девичьих колебаний. Прекрасно знала, чего хочет, и, как мужчина, шла к цели самым коротким путем, хотя любая другая женщина на ее месте непременно попыталась бы действовать скрытно и в обход.
– Я… я больше никогда не выйду замуж.
– О, еще как выйдете. Вы просто рождены, чтобы быть замужем. Так почему бы не за меня?
– Но, Ретт, я… я не люблю вас.
– Ну, это не помеха. Вы уже дважды побывали замужем, и я что-то не припомню, чтобы в обоих случаях вами двигала любовь.
Было так очевидно, что мы созданы друг для друга. Было совершенно ясно, что из всех знакомых тебе мужчин один лишь я смогу любить тебя по-прежнему, даже узнав, какая ты на самом деле – такая же жестокая, алчная и беспринципная, как и я. Я любил тебя и решил рискнуть. Я думал, Эшли выветрится из твоей головы, но, – Ретт пожал плечами, – я перепробовал все, что было в моих силах, и все без толку. А ведь я так любил тебя, Скарлетт. Если бы ты только позволила мне, я бы любил тебя так нежно, так трепетно, как никогда еще мужчина не любил женщину. Но я не мог открыться тебе, потому что знал: ты сочтешь меня слабым и попытаешься использовать мою любовь против меня. И всегда… всегда между нами стоял Эшли
Но она не намерена всю жизнь прозябать в бедности. Ни за что на свете она не станет сидеть сложа руки в ожидании чуда. Она ворвется в эту жизнь и возьмет от нее все, что только сможет
Он ведь никогда и не существовал на самом деле, только в моем воображении, – устало подумала Скарлетт. – Я любила человека, которого придумала себе сама, и теперь он умер, как и Мелли. Я придумала себе красивый костюм и влюбилась в него. А когда прискакал на коне Эшли – такой красивый, ни на кого не похожий, – я просто надела на него этот костюм и заставила носить, не спрашивая, подходит он ему или нет. Я не хотела видеть, что он собой представляет на самом деле. Я продолжала любить красивый костюм… а вовсе не Эшли».
прекрасное, чистое и сокровенное. Будет ли мне позволено назвать его вслух? Ох… Имя этому чувству – любовь, она придает мне храбрости.
