Когда я вижу жертвы, на которые мои родители пошли ради того, чтобы их род продлился во мне… мне становится страшно… Мне стало страшно. Понимаешь?
Время вроде тянется медленно, но при этом не замечаешь, как прошел день, пролетела неделя. Если нет никаких планов и встреч, если нет дня получки — всех этих зарубок, с помощью которых мы дробим свою жизнь на мелкие сегменты, — время становится вязким и тягучим, но, растянувшись до невозможности, вдруг соскальзывает тяжелой каплей вниз и летит c такой скоростью, что его уже не поймать.
Если нет никаких планов и встреч, если нет дня получки — всех этих зарубок, с помощью которых мы дробим свою жизнь на мелкие сегменты, — время становится вязким и тягучим, но, растянувшись до невозможности, вдруг соскальзывает тяжелой каплей вниз и летит c такой скоростью, что его уже не поймать.
Если нет никаких планов и встреч, если нет дня получки — всех этих зарубок, с помощью которых мы дробим свою жизнь на мелкие сегменты, — время становится вязким и тягучим, но, растянувшись до невозможности, вдруг соскальзывает тяжелой каплей вниз и летит c такой скоростью, что его уже не поймать.
Суть его в том, чтобы умолчания — во-первых, не случайные, а во-вторых, заметные читателю — подхлестнули читательское любопытство и фантазию: «... рассказывать с недомолвками, ограничиваясь намеками, которые будоражат внимание и заставляют читателя активно участвовать в раскручивании истории, вносить в нее собственные догадки и предположения, — это едва ли не самый востребованный прием из писательского арсенала».
Просто семья — это такая довольная странная штука, не находишь? Вот есть пара: мужчина и женщина, ну, или самец и самка, если хочешь. И эта пара спаривается. Для чего? Чтобы оставить потомство. А что, если не всякое потомство стоит оставлять?
Если нет никаких планов и встреч, если нет дня получки — всех этих зарубок, с помощью которых мы дробим свою жизнь на мелкие сегменты, — время становится вязким и тягучим, но, растянувшись до невозможности, вдруг соскальзывает тяжелой каплей вниз и летит c такой скоростью, что его уже не поймать.
Если нет никаких планов и встреч, если нет дня получки — всех этих зарубок, с помощью которых мы дробим свою жизнь на мелкие сегменты, — время становится вязким и тягучим, но, растянувшись до невозможности, вдруг соскальзывает тяжелой каплей вниз и летит c такой скоростью, что его уже не поймать.
что кто в перерыв не отдыхает, до конца дня не доживает
всегда найдется тот, кому еще хуже.
