Извините меня. Когда моя редакция меня сюда направила, корреспондент из «Таймс» сказал мне: «Перси, поехали в Грац – там будет марш НСП». Я сказал: «Я думал, что нацисты в Австрии запрещены». – «Само собой, запрещены!» И мы поехали в Грац, и наблюдали, как двадцать тысяч национал-социалистов со свастикой маршируют по улицам Граца на глазах у исступленной толпы и нескольких полицейских. Я спросил его: «Дуглас, а что австрийцы собираются со всем этим делать?» На что он мне ответил: «Это и есть австрийцы».
…когда новую теорию публикуют в начале нового века, в этом есть что-то. Как пророчество. Как будто приподнимается занавес
Смысл не в том, чтобы преодолеть несовершенство данной нам реальности. Смысл в том, как мы живем в своем времени. Другого у нас нет».
Аркадий Островский
Людвиг. Нет, но у меня есть студент, который может им стать. А это уже что-то.
Герман. Он еврей?
Людвиг. Нет.
Герман. Его сделают профессором раньше, чем тебя.
Герман. И тебе за это платят?
Людвиг. Да. Почему – понятия не имею.
Вот пара машет на прощание из уходящего поезда, но кто они? Никто не знает. Поэтому они и прощаются. Это все равно что второй раз умереть – лишиться имени в семейном альбоме.
Вильма. Самое удивительное – что мы знаем лица тех, кого уже нет.
Бабушка. Я вписываю пропущенные имена, те, что помню, но это далеко не все. Так всегда и бывает. Сначала ничего не нужно подписывать, все и так знают, что тут – двоюродная бабушка Соня, а вот тут – двоюродный брат Руди, а потом это знают уже далеко не все, и мы уже сами спрашиваем: «Кто это с Гертрудой?» и «Я не помню этого мужчину с собачкой» – и даже не замечаем, как быстро они исчезают из наших воспоминаний.
Бабушка. Бедный ребенок – ему устроили крестины и обрезание на одной неделе. И чего вы теперь от него хотите?
Когда моя редакция меня сюда направила, корреспондент из «Таймс» сказал мне: «Перси, поехали в Грац – там будет марш НСП». Я сказал: «Я думал, что нацисты в Австрии запрещены». – «Само собой, запрещены!» И мы поехали в Грац, и наблюдали, как двадцать тысяч национал-социалистов со свастикой маршируют по улицам Граца на глазах у исступленной толпы и нескольких полицейских. Я спросил его: «Дуглас, а что австрийцы собираются со всем этим делать?» На что он мне ответил: «Это и есть австрийцы».
