Мальчик становится мужчиной, когда в доме нужен мужчина, – мудро ответила мама Торрес. – Запомни это. И сорокалетние детины на свете бывают, а все потому, что в мужчине нет нужды.
теперь даже у боли был тупой привкус одиночества.
Помни, это не люди тебя бьют, это Система.
ее черты были мягкими, глаза теплыми, губы полными, а грудь пышной. Если рот Эмалин был тонкой ниточкой от природы, то Эми нарочно поджимала губы.
Ясные уверенные глаза, острый волевой подбородок, безупречные, словно алмазом вырезанные губы, сухое и прямое тело – то была, несомненно, Эмалин.
Самого дома было практически не видно за высокой изгородью из кипарисов.
Эмалин и Эми Хокинс – наши аристократы, славные пожилые тетушки, очень добрые люди. Их отец был конгрессменом. Напрасно Джонни-Медведь их подслушивал. Ох, да они ведь его кормят
Он не понимает, что говорит, просто попугайничает.
Если ты волнуешься за репутацию Мэй, не волнуйся. Джонни-Медведь следит за ней не впервые.
Алекс Хартнелл сочувственно посмотрел на меня:
– Ты, что ли, первый раз его видишь?
– Да. Черт, кто он такой?
