Лиза не терпит прикосновений.
Лиза говорит о себе в третьем лице.
Лиза могла бы быть учёным-математиком, но вместо этого работает уборщицей.
У Лизы настоящий дар: дотронувшись до вещи, она видит её историю, свидетелем чего та стала, часто чего-то очень яркого и плохого. Впрочем, скорее всего, это не экстрасенсорные, но способности аналитические: подмечать максимум деталей, каталогизировать и молниеносно анализировать их в уме.
Капитан полиции Митя объясняет руководству, что Лиза весьма наблюдательна и поэтому на волонтёрских началах помогает раскрывать преступления.
Лизе 29 лет.
В детстве у Лизы пропала мама.
Однажды Лиза прибирается в домашнем кабинете хозяина-врача и «видит», что именно этот врач-остеопат делает с пациентами — маленькими мальчиками. Лиза знает, что педофила нужно остановить, но она совершенно не умеет лукавить и открыто сообщает ему: ей всё известно. Вещи сказали ей. Стол-кушетка, застрявшие в нём волоски, испачканные калом и спермой простыни.
Попробуй докажи, смеётся педофил – уважаемый в городе человек, которому родители сами толпами приводят своих сыновей.
И открывает на Лизу охоту.

Лиза – уникальный рассказчик этой истории. Её аутичный(?) взгляд на мир не позволяет этому сюжету оставаться просто детективом или однозначной социальной драмой.

По-моему, ключ к роману «Суть вещи» – роман «Цветы для Элджернона» Дэниела Киза. Только если Чарли Гордон, на время превратившийся из мойщика полов в интеллектуала, в итоге регрессирует, – Лиза, наоборот, восстанавливается, умнеет без регресса и начинает говорить о себе в первом лице. С ней происходит нечто, приводящее к воспоминанию о забытой серьёзной детской травме, а это воспоминание, его осмысление и внезапное возвращение мамы – к здоровью.

Лиза, или авторка, или обе они, постоянно играют смыслами слов и идиом:
1⃣ «Лиза тоже хотела бы получить медаль, но ей не положено – учительница по русскому едва натянула Лизе тройку. Лиза, хихикая, представляет, как Вера Александровна, побагровев от натуги, вдевает длинные Лизины ноги в эту свою тройку, как в бабушкины трико, прямо поверх Лизиных брюк, тянет и тянет ее вверх, а потом, уже у подмышек, туго затягивает резинку».
2⃣ «Бабушка говорит: врезаются в память, и Лиза очень хорошо понимает и даже ощущает, как это – врезаться в память. Она представляет свою память куском говядины, распростертым на выщербленной, побелевшей от времени деревянной доске».

Я горячо рекомендую эту книгу. Усилие, которое приходится предпринимать, чтобы увидеть ту или иную сцену и понять происходящее, потому что они показаны тебе человеком с ментальными особенностями, как ни парадоксально, само по себе доставляет эстетическое и нравственное удовольствие. Не знаю, не сморозила ли я сейчас глупость, но именно так я это ощущаю: усилие приносить удовольствие, да.