Се Ляня одолевают сомнения по поводу перехода до Медной Печи. Наш Иван-дурак мало когда сомневался и Емеля на печи тоже, хотя расстояния у нас поболе. Принц решает задачу, как заложить в чьё-то сознание чужую память и чувства. А авторша уже под конец своего сочинения решается на открывшееся в её сознании: — Дети только и делают, что ссут да срут! Ладно, ещё не конец. — Вот же... Прошу прощения за бестактность... — прижав ладонь ко лбу, пробормотал почему-то не Ци Жун, а принц. И запомните ещё, нам советуют:  Если болеете, то непременно нужно питаться человечьим мясом. А там уже и новые физиологические подробности сдобряют повествование: — Этот кобель так и норовит везде пометить!.. Нет, я это за негативы зацепился, не читайте меня. Дальше прекрасно всё происходит, в пещере Десяти тысяч божеств, ясное дело, открываются истинные лица. Про одинокую душу, про нищету героя - это так, мимоходом. И тридцать три божества будут не по-божески делиться после осеннего равноденствия. Белый демон разольётся сладкими речами. На краю бездны мы поймём, что всё дело в шляпе. Задрожит гора, но дружба победит всё! Помните, как на китайских изделиях полвека назад и больше писали незыблемое: Дружба. Вот! Книга чудесная кишит страстями, а побеждает как всегда дружба. Дружите, братцы!