Написано грубо, местами неуклюже, но, каким-то странным образом, мне это нравится. Подобная «некрасивая» красота выгодно подчеркивает атмосферу книги. Создается ощущение полной вовлечённости, будто я встретилась с главной героиней серым, дождливым днём, и, изрядно захмелев, она жалуется на жизнь, рассказывает свою историю во всех подробностях. Ее щеки раскраснелись, в глазах сверкает гнев, руки непроизвольно сжимаются в кулаки. Ей невозможно не поверить. Язвительным, болезненным тоном она говорит о своем прошлом, и я не могу отвести взгляд от злой усмешки, застывшей на ее поджатых ниточках-губах.
Много ли человеку нужно сил, чтобы противиться воле родителей? Где эта грань, между тем, что ты должен, и тем, что ты можешь изменить? И как вообще меняться, если понятия не имеешь, как нужно жить? Искаженная любовь, где родитель давит тяжестью своих грехов на спину ребенка, высмеивая его робкие попытки поднять голову, и одновременно раздувая беспочвенную гордость. Честолюбие, возведенное в степень омерзительного тщеславия. Конечно, родителю не нужна придушенная, дохлая лошадь, он хочет делать ставки и победить. Деньги, слава, положение - все, что угодно, чего родитель не смог добиться в жизни, теперь должно принести ему натренированное дитя. В ход идут все возможные способы, чтобы ребенок не улизнул из под родительского взора и не увильнул от своих обязанностей. Главное правило - ребенок всегда неправ. Что бы ни делал, как бы ни поступал, он всегда обрекает родителя на душевные страдания. Ничего не добьется - бездарь, жизнь на него положили, а он все испортил. Добился - эгоист, забыл о родителе, родитель на него свои кровные тратил, а он так мало дает взамен. Принимает решения сам - предатель, идет на поводу - растяпа и лентяй. Замкнутый круг, разрушить который невозможно. Затравленный, изнывающий по чему-то незримому (ведь о свободе ребенок слышал разве что в книгах), он плетется по жизни с вечным ярмом, подушка которого намертво прилипла к потному лбу.

В общем, книга мне понравилась с самых первых страниц, и я рада, что на нее наткнулась. Хоть мне и претит эта манера, когда читателя, как провинившегося щенка, тычут мордочкой в непрекрытые переживания писателя, в этом случае жесткость оправдана. Стоял по колено в воде и наблюдая, как оголенные провода падают в нескольких шагах от тебя, надевать диэлектрические перчатки бесполезно.