На книгу были большие надежды, поэтому "многа букав".

Ангелина и Рихтер с самого начала показались не моими персонажами. У одной нет в жизни ничего, кроме бездумной любви к парню, у другого отсутствует эмпатия, и ему кажется хорошей идеей устроить бурную ночь с девушкой, пару часов назад лишившейся обоих родителей. Следить за душевными переживаниями и "приключениями" не интересно. В общем-то и развития "любовной линии" тут нет как такового. Ни у этих героев, ни у пары других не происходит ничего, ради чего стоило бы это читать. Аннотация обманчиво завышает ожидания, по факту в книге пустота.

Очень скупо описано мироустройство. События случаются как будто в вакууме, еле понимаешь что происходит за пределами голов персонажей. С четвертой части начинается пересказ экспозиции (которую мы уже сами кое-как разгадали в первых трёх частях) путём простого выливания информации одним персонажем на другого в разговоре. Эпилог же окончательно всё разжёвывает, и опять герои обсуждают известную им обоим информацию только для того, чтобы читатель понял, что это было. Подробно пересказывать ртом персонажей, что и зачем делал третий герой за кадром? Это просто верх писательской импотенции. Видно, что задумка была глобальная, но автор не вытянул. Замах на рубль, удар на копейку. Наброски интересных идей проглядывались, но потонули в болоте. В формате рассказов, возможно, получилось бы лучше.

И ладно бы книга была просто скучна, но язык меня добивал в каждом удобном моменте. Вместо того, чтобы насытить действие, набросать ещё информации о мире или развить героев, автор подливает водянистой жижи, будто пишет диплом. Не получается органично украсить текст. Слишком много ненужных мелких отступлений, которые никуда не ведут и ничего не дают, кроме количества символов. Всё-таки описания должны работать на атмосферу, а не впустую увеличивать объем текста. К примеру:
"Мы шли, щурясь от непривычного едкого света, падающего с неба, будто бы и не солнечного, потому что солнца не было видно, а искусственного, напоминающего освещение в кабинете зубного врача. У меня даже во рту появился привкус временной пломбы и ваты, и захотелось сплюнуть лишнюю слюну в эмалированное корытце, подставленное медсестрой. Но никакой медсестры под боком не оказалось, корытца тоже, а плевать себе под ноги я так и не научилась." Слишком много и бездушно, чтобы передать ощущения героини, завершающий пассаж - пятое колесо в и так неустойчивой конструкции.
"А папа только по телефону, с коротенькими позывными: «Как дела? – Нормально». Или паролем, что ли? Вечно одним и тем же, потому что пароль меняют, чтобы не узнали враги, а их с папой пароль никаким врагам не был нужен. У них и врагов-то не было. По крайней мере, про папиных врагов Тюша не слышала ни разу в жизни, а ее врагом могла считаться только новая девчонка Аркадия. Вернее, даже не она, а сам Аркадий." Естественно, никаких врагов позже не вылезет и вообще это не имеет отношения ни к происходящему, ни к персонажу.

Ещё режет глаз какая-то неопределенность в тексте. То ли было, то ли нет, то ли какая разница.
"Это было страшно, но я настолько отупела от усталости, что даже бояться по-человечески не могла. Вроде бы на щеках появились слезы, но это было не точно. Вроде бы я прикусила губу и, может быть, даже до крови. Но и этого никто бы не смог проверить." "...сердце сжалось, а потом то ли забилось тихонько, то ли вовсе замерло". Что читатель должен себе представить? Вроде бы нужно проникнуться эмоциями, а как понять какие тут эмоции?

Частит текст и фразами "то есть", "вернее": "рычали трое, то есть двое, а третий не рычал", "оставили одного, то есть не одного, а с тёткой", "Аркадий, которого увели, вернее он сам ушёл". Автор будто оправдывается. Непонятно почему нельзя написать прямо. Выглядит черновиком, потоком сознания, который затем не удосужились оформить в четкую мысль.

Периодически персонажи повторяют одно и то же каждому встречному, пересказывают то, что нам уже известно. Это никак не играет на развитие героев или их отношения, такие разговоры можно было безболезненно оставить за кадром.

Эти примеры не единичны, о них спотыкаешься и с недоумением продираешься через это словесное нагромождение.