Делай, что должно, и будь, что будет (цэ)

Грузинский грипп, конечно, вынес напрочь. Кавказская экзотика, значит. Ну, ладно. Бывает.

Вообще история очень сказочная в плане: и вот он наступил внезапный почти что хэппиэнд всего-то опосля каких-то десятка лет апокалиптического мрака, бездорожья и беспредела. Да щас... У Шекспира, которого так рьяно разыгрывает бродячая театральная труппа в книге, так точно не бывает. А ему как-то больше веры, чоуштам. И я со спокойной душой поставила бы книге заслуженный трояк, ибо стиль неплох, но текст слишком уж сказочен и в общем-то банален, но... Но...

Как-то зацепила меня старая, как мир, мысль о том, что же остается после нас в памяти последующих поколений? Если все идет путем, то понятно кто и что остается. А вот ежели случается большая катастрофа? Булькая, затонула Атлантида, бумкнул ядерный взрыв, вспорола плоть земли огромная комета, ожили мертвые чувачки и пошли жрать живых, порезвился грузинский грипп. Что останется в памяти тех, кто выжил и родился после конца старого мира? И какое влияние оно оказывает на культуру, науку, религию, умы людей?

А тут на сцену выходит его величество Случай. Шекспир, пьесы которого играет труппа, вовсе не какой-то исключительный драматург и поэтому царит на сцене бродячего театрика опосля апока, как пытается сказать читателям Эмили М. Публика нового времени однозначно будет неприхотливой и схавает все, что дадут. Просто режиссер или группа инициативных товарищей исповедуют религию Вилли Ш. Вот и все шекспировское чудо именно в этой ситуации. Так он и останется в новейшей истории.

Голливудский актер Артур Линден, умерший на сцене в канун эпидемии гриппа, не представляет из себя чего-то исключительного. Родился, вырос, пошел в актеры, поменял кучу жен, наплодил сына, сыграл Шекспира, умер. Но он умирает на глазах у девочки, участвующей в спектакле. И у этой девочки живой пытливый ум, а также склонность к коллекционированию предметов фетиша. И в новом мире она уже не помнит лиц родителей, но разыскивает повсюду и бережно хранит любое упоминание о Линдене (журналы, афиши, изданные письма). И дает интервью хроникеру, пишущему историю нового мира и собирающему истории выживших.

Одна из бывших жен Линдена живет свою обычную, непримечательную жизнь и рисует комикс фактически до самой смерти от гриппа. Комикс, который никто и никогда не напечатал массовым тиражом. Но остается парочка экземпляров, попавших в руки мальчика (сына Линдена) и девочки (поклонницы Линдена). Мальчик становится предводителем тоталитарной секты, ну вот так легли карты в его жизни. Девочка путешествует с бродячим театром, играющим Вилли Ш. И влияние комикса на их жизни огромно. Может ли комикс стать чуть ли не библией в вероучении или ереси? Еще как может. Ну, что мы знаем о прошлом и о том, из чего выросли нынешние верования? Да ничего. Все засыпали-замели пески-пески-пески времени, и это пыльное зеркало жизни не отмыть до прозрачности, до истинного слоя, показывающего правдивую картину. И, наверное, так нужно.

Конечно, никому не помешает хотя бы иногда задуматься о смысле бытия и все такое. Но и жить нужно. Просто жить, раз дана жизнь. А что или кто останется в истории не так уж важно. Это имеет значение для тех, кто будет жить дальше, но так или иначе распорядится любым наследием прошлого его величество Случай. Человеку же остается "делать, что должно, и будь, что будет" (цэ)

И вот за эту задумчивую печаль, которой заразила меня "Станция", я поставила почти что пять.