Перед Викмарком я прочитал роман Бернхарда, и ничто в нем не зацепило меня в той же степени, даже близко. У Бернхарда нет открытого пространства, все заперто в тесные чуланы рефлексии; да, он написал один из самых пугающих и ошеломительных романов, какие я только читал, «Изничтожение», но я не хотел ни смотреть в ту сторону, ни двигаться. Нет, нет, как можно дальше от закрытости и принужденности, вот чего я хотел.