Зелинский понимает культуру иначе. Она – воплощение переживаний «большого я», подчинение животного инстинкта (в том числе – безотчетной тяги к «своему» в ущерб «чужому») духовным ценностям человечества, поскольку оно ищет смысл своего появления во вселенной, ибо твердо верит, что этот высший смысл существует.