— Святейший отец, — ответил Бувилль, стараясь говорить спокойно, холодным тоном, — графу Валуа, так же как и королю Карлу, казалось, что вы небезразличны к той чести, которую мог бы принести христианству...

— Честь христианства, дражайший сын, заключается в том, чтобы жить в мире, — прервал папа Бувилля и слегка похлопал его по руке.