Корсар! с удачей я вернусь сюда —

Иль мы не встретимся уж никогда.

И завтра солнце, в нашем встав краю,

Увидит саван мой и казнь твою».

ІХ

Исчезла прежде, чем ответил он,

Но он следил за ней, воспламенен;

И, цепи подобрав свои как мог,

Чтобы, звеня, не путались у ног,

Взволнован видом отпертых дверей,

Он бросился в проход, спеша за ней.

Мрак, повороты, и в ночной тиши

Нигде ни лампы, ни живой души.

Вдруг сумеречный свет мелькнул сквозь тьму.

Что обещает этот луч ему?

Он наугад идет… вот холодок

Предутренний ему лицо обжег.

Он — в галлерее… перед ним встает,

Уже бледнея, звездный небосвод,

Но он не смотрит даже — огонек

В покое дальнем взор его привлек.

Туда опешит: из двери на него

Струится свет, и больше ничего.

Скользнула тень, во мраке неясна,

Остановилась… дрогнула… Она!

Но нет следов содеянного зла.

«Она убить Сеида не смогла!..»

Но взор ее исполненный огня,

Внезапно испугался света дня,

Поток волос отбросила она,

Лицо скрывавший, словно пелена,

Как будто наклонялась перед тем

Над кем-то, кто ужасен был и нем.

Он видит — чуть заметно и бледно,

Ее рукой оставлено пятно

На лбу, где черная змеится бровь,

Знак преступления — чужая кровь!

Х

Он видел битвы… он в тюрьме скорбел,

Угадывая страшный свой удел,

Терпел соблазн и кару, был суров

Под беспросветным бременем оков

И, зная бой, плененье и позор,

Ни перед чем на свете до сих пор

Так не бледнел в ознобе ледяном,

Как перед этим пурпурным пятном.

Неясный знак, почти что ничего —

Но вся краса исчезла для него!

Он часто видел кровь, не дрогнув, — та

Была мужской рукою пролита.

ХІ

«Все кончено! Он лишь вздохнул во сне…

Он мертв… и дорого ты стоил мне.

Теперь слова напрасны все… Прочь!.. прочь!..

Нас ждет баркас… уж миновала ночь…

И пусть примкнет, кто предан мне и смел,

К тем из твоих бойцов, кто уцелел.

А мой поступок объясню потом,

Когда от берега мы отойдем».

ХІІ

Ударила в ладоши — и скорей

Бегут и мавр и грек, покорны ей.

Они спешат с него оковы снять.