Периодически я спрашивал, как он себя чувствует, не плохо ли ему, но он был весел и болтлив все то время, что мы сидели на дубовой ветви, срывая еще не успевшие созреть желуди, а потом бросали желуди за синий забор, а потом заглядывали под машины, выслеживая дворового кота, а потом отрабатывали подсмотренный в кино каратистский прием, а потом соскабливали собачью какашку с моего кроссовка, а еще через несколько а-потом возвращались домой