Филип. То там, то сям. Надо было кое-что разузнать.
Дороти. И как, хорошие новости?
Филип. Знаешь… Некоторые – да, другие похуже. В общем, половина на половину.
Дороти. А сегодня тебе никуда не нужно идти?
Филип. Понятия не имею.
Дороти. Филип, милый, ну что с тобой?
Филип. Ничего особенного.
Дороти. Филип, давай уедем отсюда. Меня тут больше ничто не держит. Три статьи я отослала. Отправимся куда-нибудь в Сен-Тропе: сезон дождей ещё не начался, там теперь очень мило, почти безлюдно. А после можем поехать кататься на лыжах.
Филип (с горечью). Да, а потом – улететь в Египет, и упиваться любовью во всех гостиницах, и тысячу раз позавтракать в постели с подноса волшебным солнечным утром в течение целых трёх лет; ну, или девяносто раз за три месяца или меньше – смотря как быстро один из нас надоест другому. Мы бы только и делали, что развлекались. Жили бы, скажем, в «Крийоне», в «Ритце»; а промозглой осенью, когда в Булонском лесу облетит листва, мы бы отправлялись в Отейль на скачки, греться в паддоке у больших жаровен с углём и наблюдать за тем, как лошади прыгают через ров с водой, берут банкетку и замшелый каменный барьер. Идеально. Проталкивались бы в бар выпить по коктейлю с шампанским, ужинали в «Ля Ру», а по выходным выезжали на фазанью охоту в Солонь. Да, да, идеально. И каждую ночь засыпали бы вместе. Это твоя мечта?
Дороти. Потрясающе, доро