Чрезмерное расширение области судебного исследования, внося в дело массу сведений, быть может, иногда и очень занимательных в бытовом отношении, создает, однако, пред присяжными пеструю и нестройную картину, в которой существенное перемешано со случайным, нужное с только интересным, серьезное со щекочущим праздное или болезненное любопытство. Этим путем невольно и неизбежно создается извращение уголовной перспективы, благодаря которому на первый план вместо печального общественного явления, называемого преступлением, выступают сокровенные подробности частной жизни людей, к этому преступлению не прикосновенных.