– Нет, – прервал он её, с трудом удержавшись от улыбки. – Тебя я наряжу вдовой и заверну в семь покрывал. Во-первых, ты по-местному говоришь плохо, пусть и торговое наречие понимаешь. А во-вторых…

По мере того как он говорил, лицо у Тайры вытягивалось, и она мрачнела всё сильнее; а когда молчание затянулось, то буркнула:

– Что «во-вторых»? Договаривай уж, раз обижать взялся.

– А во-вторых, ты слишком красивая, – ответил Алар прямо, взглянув ей в глаза, зелёные-зелёные, как хвойные леса, как тёмные воды лесного озера. – Был бы я работорговцем, то, как увидел, украл бы сразу.

Болтливый рот у неё как открылся – так и закрылся, только зубы щёлкнули, а румянец на щеках проступил такой, что даже в полумраке чайной, на смуглой коже его было ясно видно.

– Де… делай, как знаешь, – буркнула Тайра, отворачиваясь.