Мировоззрение, согласно которому мир конечен и обречен на циклы гибели и возрождения и в котором есть древнегреческий экпиросис, древнеиндийская пралайя или древнескандинавский рагнарек, не может создать жанр триллера, ведь все ужасное уже произошло и еще произойдет. Кроме того, ужасное не может быть предметом текущего переживания и тем более заботой писателя-«охотника». И в то же время в чувствах, которые выразились в Апокалипсисе Петра, мы находим именно триллер: ускорение времени, желание скорейшей развязки, завороженность тем, как ужасно все может закончиться, если вовремя не найти самое прекрасное разрешение.