Затопал он ногами, заревел — и если б не бряканье лат его, то, верно бы, любовники кончили жизнь на этом поцелуе. Да нет. Регинальд успел вскочить и принял меч на свой меч: схватились рубиться — искры запрыгали... удар в голову — и оглушенный Бруно, как сноп, свалился на траву.