Страж у дверей её спальни вытянулся по струнке и не сказал ни слова. По протоколу он не имел права обращаться к ней первым, и Омилии стало грустно. Вечно окружена людьми – но некому спросить, что разбудило её в столь ранний час, почему она бледна и выглядит напуганной.