Дети, в свою очередь, временами составляли почти 90 % населения Москвы, заполняя все непереносимым шумом и бестолковостью. Тогда их можно было просто возненавидеть. Их порой таки возненавиждывали с необыкновенной силой. Проходящие с силой и нарочитой болезненностью пихали их и отталкивали. Некоторые заходились в жестокости, нещадно избивая их, доходя порой до членовредительства. Естественно, что милиция не могла допустить беспорядка и своеволий. Она отгоняла не в меру ожесточившихся, пытавшихся даже через плечо оттесняющего милиционера все еще как-то достать отвратительного младенца либо рукой, либо ногой. Но милиция справлялась с задачей, увещевала взрослых, уговаривала продолжать свой путь на работу или по делам. Ведь таким образом порой застывала деловая жизнь города. Все трудоспособное население высыпало на улицы, занимаясь неистовым истязанием невыносимых детей и детишек. Милиция ежедневно упорно, терпеливо приводила все в порядок. Младенцев развозили по назначению — в больницы, в детские приюты, по домам, в морги. Напряженные дни милицейской жизни длились достаточно долго, пока все не успокоилось само собой. Взрослые просто смирились с неизбежным положением вещей. Потом помягчели, подобрели, прониклись к детям даже некой нежностью. В наши дни мы уже видим, что неудобно пройти мимо ребенка, не погладив его по пушистой головке или не подарив ему конфетку.