вместе вернулись в домик Мартина.

Эйлиш проснулась и улыбнулась.

— Почему ты позволил мне уснуть?

Он коснулся рукой ее лица и потянулся за рубашкой, брюками и трусами.

— Эти трусы придется выбросить, — сказала Эйлиш.

— Что с ними не так?

— Как давно они у тебя?

— Это у вас в Америке такие шуточки?

Когда Джим припарковался позади автомобиля Эйлиш на дорожке, небо было затянуто тучами. Теперь тучи разошлись, и солнце согревало кожу.

Он слышал, как она возится в ванной. Слова про трусы наводили на мысль, что она видит свое будущее рядом с ним, но, возможно, это была просто шутка.

В ближайшие пару часов будут сказаны слова, которые все расставят по местам. В любой день Нэнси могла решить, что пришло время всему свету узнать про их помолвку. Несмотря на уговор дождаться середины сентября, она могла перенести дату.

— Я заехала в Баллах, — сказала Эйлиш, — и купила кое-какую еду, приготовить тебе своего рода завтрак.

— И что это будет?

— Яичница-болтунья, помидоры, тосты.

— Я сижу и смотрю на море, а ты готовишь мне завтрак?

— Это входит в программу.

Поев, они спустились к ступеням, ведущим на пляж, Эйлиш взяла с собой полотенце.

— Раньше к концу лета вода успевала согреться, — сказала она, — но, возможно, я себе это навоображала.

— В какую сторону пойдем? — спросил он.

Он знал, что если они отправятся на юг, то могут наткнуться у Киттинга на отпускников или тех, кто приехал на денек из Эннискорти. Тем более сейчас, когда солнце выглянуло из-за туч.

— О чем ты думаешь? — спросила Эйлиш.

— Если пойдем в сторону Нокнесиллога, то никого не встретим.

Они сняли обувь и оставили ее у груды камней.

Эйлиш подошла проверить воду.

— Вода не теплая, — сообщила она. — Может быть, к обеду нагреется.

Морские птицы летали низко над морем.

— Но если мы соберемся с духом и окунемся сразу, то, возможно, нам даже понравится.

— Я не заходил в воду с тех пор, как был тут с тобой, Нэнси и Джорджем, — сказал Джим.