Три намека указывают на то, что после войны Льюис и сам хотел уйти с передовой линии апологетики. Прежде всего, он был изнурен такой работой, в чем откровенно признается в лекции 1945 года «Христианская апологетика», где он замечает: «Нет ничего опаснее для собственной веры, чем быть ее апологетом. Ни одна истина веры не казалась мне столь призрачной и нереальной, как те, что я только что успешно защитил в публичной дискуссии»[