всегда так бывает, что те, среди которых кто-либо обращается от неверия к вере или от греха к добродетели, дивятся: что сделалось с этим обращенным? Все шло у него по-нашему, а тут вдруг все стало иначе: и речь, и взор, и поступь, и мысли не те, и начинания иные, и места посещения другие.