Алмаз Григорьевич Старов еще раз спешно осмотрел законсервированную обсерваторию, добавил сил в застывшую паутину плетений, выключил свет — погрузились во тьму и огромный телескоп, и несколько ярусов исследовательского центра, и столы его коллег и помощников — и, не оборачиваясь, торопливо направился к выходу.