– Совесть, ты, что ли?
– Я, Князюшка, – скромно призналась я, подлетая ближе.
Муж при виде злобно скалящегося, неторопливо подплывающего из темноты черепа аж передернулся.
– Что за гадость ты на себе намалевала?
– Масочка. Целебная. На внутренностях крысы настоянная.