следующую сотню занятий любовью.
Карен никогда не понимала, почему нужно долго молчать, а потом выдавить один стон, но с Джимом было именно так. Он стал настолько предсказуемым, что то, что когда-то заводило ее и делало ее тело жарче, чем августовский день, сейчас превращало ее в ледник. Джима это огорчало, он думал (но никогда не говорил): «Я же все делаю правильно. В тот раз ведь сработало, почему не получается сейчас? Наверное, я делаю это недостаточно нежно (или недостаточно быстро, или как-то еще)».