И генерал, глядя, как та отводит глаза и мается стеснением, не выдерживал, запрокидывал голову назад и принимался хохотать от души, ну а Клава, поняв, что он очередной раз «развел ее» за излишнюю восторженность в его адрес и чрезмерное усердие, присоединялась к нему, осознавая, как тут блеяла овцой, и вот они уж вдвоем хохотали до слез.