Тогда Кхьенце выхватил одну из своих ваджр и стукнул Кармей Кхенпо по голове: «Ты, малодушный трус! Вместо того чтобы держаться за монашеские обеты, ты мог бы прославить учения кагью и нингма. Куда девалась твоя отвага кхамца? Ты что, не веришь в воззрение внутренних йог? Вроде бы ты считаешься практиком Ваджраяны! Твоё тело – божество, твоя речь – мантра, а твой ум – самадхи, так как же ты мог поддаться таким низким привязанностям? Ты совершенно ни на что не годен!»

И он хлопнул его ещё раз. Кхенпо выскользнул из комнаты и какое-то время не появлялся.

Перед самой своей смертью Кармей Кхенпо сказал: «Кхьенце Ринпоче не раз меня колотил, иногда даже сбивал с ног своими тычками и затрещинами. Частенько он устраивал мне взбучку. Но своими побоями он устранил препятствия к долгой жизни: теперь я настолько стар, что уже ослеп, но так и не могу умереть!»

Казалось бы, в его словах звучала жалоба, но на самом деле это была хвала.