Первое, что мне пришлось испытать, подходя к новым окопам, – это ударивший прямо в лицо ужасающий трупный запах, от которого из-за внезапно начавшегося головокружения я был принужден остановиться. Ощущение настолько сильное, что я уже сразу почувствовал у себя во рту этот характерный сладковатый вкус разлагающейся крови.

Когда я пришел в себя и вошел в окоп, то невольно остановился перед следующей картиной: обедало трое солдат. Сидя на земляных приступках, они хлебали из общего котелка щи, закусывая их хлебом. Около каждого из них лежала на тряпочке мясная порция, облепленная крупными зелеными трупными мухами. Покончив со щами, они, все трое, принялись за порции, разгоняя руками назойливых мух, которые моментально же опять облепляли эти куски мяса, как только обедающие отнимали их от своих ртов.

Оглянувшись в недоумении кругом, я заметил, что из насыпанного к стороне неприятеля бруствера всюду торчат уже почерневшие руки и ноги мертвецов, и, еще более всмотревшись, я к ужасу своему увидел, что бруствер сплошь состоит из наваленных наскоро друг на друга трупов, едва присыпанных сверху и с боков землею.

Я повернул вправо по окопу – и всюду та же картина: живые равнодушные люди среди разлагающихся мертвых.