Мы с легкостью обменивались словами «люблю тебя», но все яснее я понимала: это что угодно, только не любовь. Правда, он по-прежнему казался мне родным человеком. Это было какое-то безусловное чувство, как у матери к ребенку: не оцениваешь, не критикуешь — и не представляешь, как жить без него. Я ничего о нем не знала — а казалось, всю жизнь смотрела ему в глаза.