Принципиальные отличия кино от литературы становятся наиболее очевидны, когда добротный роман или драма «переводятся» на экран. Киноаппарат, подобно рентгеновским лучам, просвечивает литературное произведение насквозь. В итоге сохраняется общая сюжетная канва, но суть, изящность мысли, нежное лирическое звучание на пленке пропадает. Ни следа от сочных словесных красот, только голый скелет, уже не литература, но еще не кино — собственно «содержимое», не имеющее значения ни здесь, ни там. Чтобы герои ожили и стали заметны на экране, такому скелету надобно обрести иную, качественно новую плоть, обзавестись новой оболочкой.