И получалось, что Бестужевские курсы — это “социальный лифт” без права выхода. Подняться — можно. Выйти — нельзя.

Вернувшись в интернат с выпускной вечеринки, она заперлась в своей комнате и заплакала. Она оплакивала курсы, которые действительно полюбила, несмотря ни на что. Она оплакивала свою будущую судьбу. Все вдруг стало понятно!

Мужчины могут строить широкие планы и мечтать о будущем, им принадлежит политическая власть. Мы же — можем двигаться только узкими, ограниченными путями, — и вот почему у нас не может быть такого широкого политического горизонта мышления: у нас нет дороги к власти, мы все-таки в конце концов — рабы. Мы — существа без прав, без широкой перспективы наши пути, — как покорно введенные в хомут лошади должны плестись по узкой колее.